"Вечный огонь"

Сайт добровольческого объединения «Патриот»
Вспоминая войну

На лесной партизанской тропе. Часть 1 Десятиклассники

Николай Иванович Филиппов родился 13 декабря 1921 года. В сентябре 1941 года вступил в Волховский партизанский отряд. Сначала был рядовым бойцом, затем помощником начальника штаба и начальником штаба батальона 1-й партизанской бригады. С марта 1943 года стал сотрудником особого отдела 3-й Ленинградской партизанской бригады имени А. В. Германа. Участвовал в проведении боевых и специальных операций в тылу врага. После освобождения Новгородской области от немецко-фашистских войск служил в Управлении КГБ Новгородской области.

Награждён орденом Великой Отечественной войны 2-й степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «Партизану Великой Отечественной войны», «За победу над Германией» и другими.

Николай Иванович Филиппов ушел из жизни в 93 года.

Незадолго до этого он поделился с нами своими  воспоминаниями о  войне.

Призывная комиссия

Осенью 1939 года, — начал свой рассказ Николай Иванович, — нас, мальчишек-десятиклассников, вызвали повестками в военкомат на призывную комиссию.  Время  было тревожное. В Европе  свирепствовал фашизм.

И мы тогда подумали, что не дадут нам окончить среднюю школу, призовут на службу в Красную Армию. Но оказалось, что  нас  просто приписали к родам войск.

И  вот мы, 15 человек, нагишом бегали из кабинета в кабинет, от врача к врачу, стыдливо прикрываясь ладошками. Врачей  я не боялся.  От рождения был физически не очень крепким,  но с детства занимался спортом.

Имел  спортивные разряды по лыжам и конькам, волейболу, футболу, стрельбе, шахматам, шашкам, любил охоту.  В школьные годы на здоровье не жаловался. Единственное, что меня беспокоило — травмированная левая рука.  Это несчастье случилось со мной, когда только началась моя учёба во 2-ом классе. Как-то раз я забрался на крышу 2-этажного дома, чтобы достать залетевший туда мяч.  Нашёл его у самого края крыши. И тут меня заметил мой дед Иван Петрович Вейде, который шёл по двору с охапкой дров.

Он  погрозил  мне пальцем, пообещал, что расскажет матери, а та меня, естественно, за это выпорет. Как только дед завернул за угол дома,  я показал ему вслед фигу и в этот момент, поскользнувшись, полетел с крыши. Упал на четвереньки. Локоть правой руки и колени попали в песок, а локоть левой руки — на чурбан, на котором  кололи дрова.

Острая  боль пронзила весь левый бок до самого уха. Я вскочил, упал, опять встал. Сообразил, что живой. Ноги и правая рука целы. А вот левая висела, как плеть, и была неестественно вывернута.

В поликлинике мне  вправили вывих в плече и обнаружили трещину в плечевой кости. Руку  согнули в локте и наложили гипс, который я носил почти 2 месяца. Когда  гипс сняли, рука в локте не сгибалась и не разгибалась. Хирург сразу не увидел, что локтевой  сустав был расколот. Пока рука была в гипсе, трещина заросла хрящом и  локтевой сустав двигаться перестал.

Целый  год мне делали ванночки, проводили растяжку и постепенно локоть начал по-немногу работать. Но рука осталась кривой.

Вот  теперь на призывном пункте это меня и беспокоило, особенно, когда подошёл к хирургическому кабинету.

Пожилой, добродушный хирург с пышными рыжими усами, хитро улыбаясь, спросил:

«Ну, солдат, где и что болит?»

«Ничего не болит».

«В футбол играешь, на лыжах ходишь?»

«Играю, хожу, имею 2-й разряд и по футболу, и по лыжам».

Постучал молоточком по коленям, заставил пару раз присесть, вытянуть руки и сказал:

«Годен, солдат».

И  вот я перед столом мандатной комиссии. В центре пожилой военный с тремя «шпалами» в петлицах — подполковник. Другие члены  комиссии с одной или двумя «шпалами».

Посмотрев  мои данные, председатель спросил, в каких войсках я хотел бы служить. В то время мы зачитывались книгами о подвигах  пограничников. Поэтому  вопрос о службе я для себя уже давно решил и, не задумываясь, ответил, что хочу в пограничные войска.

«Ишь чего захотел! — улыбнулся председатель. — Все хотят быть пограничниками. А кто же в других войсках будет служить?»

В это время  члены комиссии просматривали мою анкету с медицинскими данными. Представитель морского флота попросил зачислить меня во флот, так как у меня очень хорошее   зрение.  Представитель танковых войск хотел видеть  меня танкистом, так как у меня небольшой вес, и я худощав.  Но самым настойчивым  был лихой капитан-кавалерист.

Сетовал,  что в кавалерию никто не идёт, и он не может выполнить план набора.

«Ну, что ж, в кавалерию, так в кавалерию,» — согласился председатель комиссии.

Я   никак не хотел  в кавалерию, отказывался, как мог, но ничего не помогало. Тогда я пустил в ход последний козырь: «Как же я буду справляться с лошадьми, когда у меня левая рука кривая и короче правой? Мне и руки-то  по швам не вытянуть».

Подполковник  вышел   из-за стола, осмотрел, ощупал мою кривую руку. Вызванный им хирург подтвердил: локоть расколот, левая рука кривая и короче правой. Председатель отчитал хирурга за   безответственность и халатность и заявил,  что я полностью освобождаюсь от воинской обязанности и получу «белый билет».

«Белобилетник!» Что может быть хуже! Как я посмотрю в глаза одноклассницам!

Мной овладело  тяжёлое, гнетущее чувство. Большинство наших   ребят были признаны годными к службе в армии и приписаны к различным родам войск.

Родители утешали меня, как могли: мол, и «на гражданке» найдёшь себе подходящую работу, лишь бы голова была на плечах. А я,   рассматривая свой «белый билет», каждыйраз отбрасывал его в сторону с отвращением. Думал о несовершенстве   закона, о несправедливом ко мне отношении.

Однако надо было учиться,  впереди — выпускные экзамены».

Два серьёзных случая в школе

Учебный год Коля закончил почти нормально, если не считать двух серьёзных случаев.

Как-то осенью, после выходного дня, его вызвали к директору. Там была «немка» — учительница немецкого языка Елизавета Александровна Ковригина. Была она

худощавой, много курила. Дети её, как «немку», недолюбливали и часто устраивали ей разные пакости. Так было и на этот раз. Она в воскресенье прогуливалась вдоль реки, а на другом берегу проходила группа десятиклассников, в которой якобы был Коля, и будто бы он ей кричал всякие гадости. Теперь она требовала, чтобы хулиган извинился перед ней в классе, иначе она не допустит его к урокам.

Выслушав всё это, Коля облегчённо вздохнул, так как в выходной ходил с отцом на охоту, с одноклассниками не встречался и «немку» нигде не видел.

Об этом он и сказал директору. На другой день вызванный в школу отец подтвердил слова сына и добавил, что «немка» к Коле постоянно придирается. Сказано это было в присутствии Елизаветы Александровны, что ей, конечно, не понравилось.

Она продолжала настаивать на своём и обидела Филиппова  старшего, заявив, что тот просто покрывает сына.

Эти разбирательства закончились тем, что с ноября уроки немецкого языка Коля не посещал. И хоть не любил он язык фашистов, но знал, что экзамен всё равно сдавать придётся и что война с немцами не за горами.

Дома школьник основательно изучал немецкий по учебнику и большому словарю.

В конце декабря в посёлок прибыла воинская часть, которая направлялась на фронт, на Финскую войну. Красноармейцев разместили по домам. У Филипповых остановилось 7 человек, среди которых был снайпер. До глубокой ночи он обучал подростка пользоваться оптическим прицелом, разрешил потренироваться, проверял установку прицела. Коля, конечно, в этот вечер домашних заданий не делал, надеясь, что учителя простят ввиду такого события. Однако на следующий день на уроке истории учитель Абрам Лазаревич Гонтмахер отправил его на место, объявил, что ставит «единицу» и, поскольку в журнале стоят две «тройки», «двойка» и эта «единица», он за четверть ставит «двойку».

Подростка это разозлило, он встал и сказал: «В таком случае я плюю на вашу оценку с высоты парашютной вышки». В классе все замерли, Гонтмахер побагровел: «Что ты сказал? Повтори!»

И Коля повторил то, что сказал.

С урока его, конечно, выгнали. Потом был педсовет. Историк требовал, чтобы хулигана исключили из школы, но большинство учителей стояло на том, что не стоит калечить жизнь выпускнику за полгода до экзаменов.

В школе Филиппова оставили, но уроки истории он до конца года не посещал. Таким образом, по двум предметам он готовился самостоятельно и был уверен в своих силах.

Выпускные экзамены

Наконец экзамены. Класс разделили на две группы. Одна сдавала экзамен утром, вторая — после обеда.

Первый экзамен — диктант по русскому. Этого Коля боялся больше всего, так как особой грамотностью не отличался. Случайно ему удалось до экзамена узнать содержание диктанта  —  читался отрывок из «Капитанской дочки». Вырвал из учебника литературы нужные страницы и… написал диктант на «четыре».

Русский устный, литература, математика письменная и устная, физика, химия, биология — тут всё было нормально.

О том, что случилось дальше, Николай Иванович рассказывает с особым удовольствием:

«Экзамен по истории. На снисходительное отношение Абрама Лазаревича  рассчитывать не стоило. Поэтому  я готовился хорошо. Все руки исписал   датами съездов РСДРП и ВКП(б). Помнил  материалы всех съездов. Вытащил  билет о 2-ом съезде РСДРП. Этот материал  я хорошо знал и отчеканил ответ твёрдо, без запинок. Никаких  дополнительных вопросов не последовало, и мне поставили «пятёрку». На душе  стало легче. Нервное напряжениеспало.

Теперь немецкий. Мой товарищ Ваня Бутылкин сдавал экзамены в первой группе. Я попросил его на билете в уголке поставить точку. Авось удастся вытащить именно этот билет. Ваня сделал всё, как договорились, рассказал, какие там вопросы, и дал свои черновики ответов. За двухчасовой промежуток между экзаменами я вызубрил нужный билет  «от и до».

И  вот, наконец, экзамен. Иду первым — как бы там не вытащили мой билет! Билеты  разбросаны по всему столу. Быстро пробегаю  глазами все билеты. Вижу, что на каждом стоит какой-нибудь малозаметный знак: чёрточка, галочка, крестик. Где же  мой? И вдруг  вижу в уголке одного билета маленькую точку. Он или не он? Ведь и кто-то другой мог поставить такой знак! Была — не была! Тащу, переворачиваю — он!

Внутри всё радостно запело: теперь-то я с «немкой» повоюю. Сажусь  за парту и готовлюсь к ответу. Быстро перевожу тексты с немецкого на русский и с русского  на немецкий. Готовлю   ответы на третий и четвёртый вопросы, а Елизавета Александровна уже торопит и вызывает меня отвечать.

Отбарабанил  первый и второй вопросы — никаких замечаний. Третий  и четвёртый — тоже нормально. От сердца отлегло — на вопросы билета  ответил как следует.

Уже, было, подумал: никак пронесло! Но не тут-то было!

Злопамятная «немка»  задала мне один дополнительный вопрос, второй, третий. Я на все отвечаю, но начинаю нервничать: вот-вот сорвусь.

Члены комиссии говорят, что уже хватит, но Елизавета Александровна не унимается: ей нужно меня завалить.

«Он не ходил на мои уроки целый год, — говорит она, — и я должна проверить, знает ли он пройденный материал».

И задаёт мне по-немецки  вопрос, как образуется прошедшее время глагола. А я это хорошо  запомнил по словарю и ответил ей по-немецки.

Члены  комиссии переглянулись, видят, что я хорошо подготовился, а «немка» ещё хочет что-то спросить. Встаёт председатель комиссии — директор школы и говорит:

«Действительно, Елизавета Андреевна, Филиппов хорошо подготовлен». Он, видимо, понял моё состояние и боялся, что я наделаю глупостей. Я облегчённо вздохнул и вышел из класса, бледный, как полотно.

Обступили одноклассники: «Ну как, завалила?» — «Да нет, вроде сдал».

На следующий день узнал, что Елизавета Александровна, невзирая на протесты членов комиссии и директора школы, поставила мне «тройку», мотивируя своё решение тем, что она не знает, как я усвоил материал, когда не ходил на её уроки. Ну, Бог с ней, «тройка» тоже государственная оценка.

Всё! Экзамены сданы, определён день выдачи аттестатов и выпускного вечера. Я и сейчас, когда вспоминаю это время, прихожу в состояние такого восторга и радостного возбуждения, которого больше никогда не довелось испытать.

На выпускном вечере мы, мальчишки, «сообразили» выпить. В бутылки из-под лимонада налили водку, и, когда учителя это заметили, мы все уже были навеселе. Всю ночь развлекались: песни, танцы, аттракционы. До утра гуляли по посёлку и его окрестностям. Объяснялись в любви, прощались друг с другом, школой,  комбинатом. Каждый задумывался: куда-то нас теперь разбросает судьба?

Мы и так уже имели «потери». После 8-го класса ушли  в военное училище Борис Григорьев, Георгий Абрамов, Павел Михайлов и другие. Договорились встречаться каждые 5 лет. Но встретились много позже».

Кораблестроительный институт

Коля долго думал, какую избрать профессию, куда пойти учиться.

Его привлекала техника, мечтал стать изобретателем. Но хотелось и путешествовать, изучать природу. Он её с детства любил и ценил: в ней было столько прекрасного, неизведанного. Отец сделал из него толкового охотника, и парень чувствовал себя в лесу, как дома. Из растений, собранных в окрестностях, получился отличный гербарий. Юноша очень гордился коллекцией птичьих яиц.

И всё же: куда пойти учиться, кем стать? Написал письма в разные институты: Горный, Авиатехнический, Кораблестроительный. Коля с другом Борисом Григорьевым с 7-го класса были членами редколлегии школьной стенгазеты. Оба влюбились в её редактора — Нину Кузнецову, которая была на год старше и училась в 8-ом классе.

После 8-го класса Борис ушёл в Авиатехническое училище, а Коля, оставшись в школе, подружился с Ниной. Нина была кареглазой, черноволосой, с короткой стрижкой под мальчика. Говорила, что так легче ухаживать за волосами. Проживала девушка в деревне Сясьские Рядки. У родителей было большое хозяйство: корова, овцы, куры, гуси, и ей приходилось много работать дома. Была

Нина прямой, честной, принципиальной и умной. Ни с кем другим из своих мальчиков — одноклассников она не дружила. Коля учил её играть в шашки и шахматы, эти игры она очень любила.

После 10-го класса Нина поступила в Ленинградский Кораблестроительный институт, и парень через год, после окончания школы, решил пойти туда же. Так и сделал. Из всех институтов первым прислал вызов Кораблестроительный, туда он и подал документы.

(продолжение следует)

Алла Булгакова, Валентина Тимофеева

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *