О своей семье в годы войны рассказала представителям добровольческого объединения «Патриот» новгородка Галина Илларионовна Темченко:

Старшие члены семьи

«Всё дальше уходит от нас май 45-го года. В нашей семье уже не осталось никого, кто жил, воевал и работал в то страшное время. Только скудные воспоминания и случайно сохранившиеся документы позволяют представить жизнь моих родных в военные годы.

Мои дедушка и бабушка, Вениамин Васильевич и Аполлинария Александровна Кораблёвы, родом из посёлка Сямжа Архангельской области.

Дед всю жизнь служил на железной дороге и в годы Великой Отечественной войны в действующую армию не призывался. Пока он был жив, мы, к сожалению, ни разу не поговорили с ним о военном времени, а он, я уверена, мог бы рассказать многое.

Моя мама

Моя мама, Валентина Вениаминовна Щербак (1924 – 2006), окончила десятилетку в 1941 году, параллельно 21 июня сдала последний экзамен на учительских курсах в карельском городке Кемь. Документов, подтверждающих её право преподавать географию, получить не успела. В первые дни войны было не до того.

Как и всё гражданское население, мама была мобилизована на земляные работы, трудилась в механических цехах железнодорожной станции Масельская. Учительницей она так и не стала, но значительную часть своей жизни отдала работе в школе – была библиотекарем, завхозом. Награждена медалью «50 лет победы в Великой Отечественной войне».

Мой отец

Мой отец, Илларион Матвеевич Щербак (1928 – 1971) родился в селе Горки Новгород-Северского района Черниговской (с 1939 г. Сумской) области в крепкой, работящей семье. В родном селе окончил семилетку и поступил в Подольский индустриальный техникум, по окончании которого в 1939 году был направлен в трест «Союзвзрывпром». Работал в Ленвзрывпроме, был начальником участка буровзрывных работ на строительстве вторых путей железнодорожной ветки Ленинград – Мурманск.

В начале войны организация была переведена в систему Главного управления военно-восстановительных работ (ГУВВР) Наркомата путей сообщения. С этого времени отец и его товарищи числились военными железнодорожниками. С началом блокады Ленинграда они строили пристани и пирсы на берегах Ладоги, подводили к ним железнодорожные ветки. За обеспечение работы «Дороги жизни» отец награждён медалями: в 1944 г. – «За оборону Ленинграда», в 1946 г. – «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.», «За победу над Германией», многими юбилейными медалями.

После войны отец продолжал заниматься своей профессией: и в мирное время всегда находилось дело для мастеров буровзрывных работ. Это были и локальные взрывные работы при электрификации Приднепровской железной дороги, и подготовка к вывозу шлаковых отвалов металлургических заводов Днепропетровска. Приходилось проводить взрывные работы при разведке и эксплуатации кимберлитовых трубок объединения «Якуталмаз» и др. Умер отец скоропостижно на 53 году жизни.

Мой дядя Сергей Щербак

Мой дядя, Сергей Матвеевич Щербак, старший брат отца, член ВКП(б), в течение всего периода оккупации Сумской области был комиссаром партизанского отряда. Только в северных районах области в годы войны активно действовали 35 партизанских отрядов. В послевоенное время Сергей Матвеевич восстанавливал народное хозяйство, вырастил пятерых детей.

Так получилось, что виделись мы с ним только один раз. Было мне тогда лет восемь. Навсегда сохранились воспоминания от встречи с хорошим, светлым человеком. В памяти остались яркие картины: заполненный солнцем сосновый лес, нанизанные на длинный стебелёк ягоды земляники, а ещё присказки, поговорки, которыми так богат украинский язык. Все связи с роднёй, к сожалению, утеряны, и как сложилась дальнейшая жизнь семьи моего дяди, я не знаю.

Семья Кораблёвых и рано осиротевшие младшие сёстры бабушки Поли – Вера, Юлия и Фаина – жили одним домом. Все три девушки вышли замуж за молодых офицеров Северного флота. В войну они были в Заполярье рядом с мужьями, награждены орденами и медалями. Уже в мирное время семьи сестёр разъехались по стране, но вся их последующая жизнь была связана с Вооружёнными Силами.

Я совершенно случайно увидела опубликованное в книге воспоминаний Клавдии Шульженко «Когда вы спросите меня» письмо Вячеслава Михайловича Догадкина, мужа моей бабушки Веры, и для меня чуть-чуть приоткрылась жизнь маминых родных в годы Великой Отечественной войны.

«Синий платочек»

«3 мая 1979 года, г. Москва.

Глубокоуважаемая Клавдия Ивановна!

Пишет Вам капитан 1-го ранга в отставке, ветеран Краснознамённого Северного флота, участник обороны Советского Заполярья Догадкин Вячеслав Михайлович.

Речь пойдёт о Вашем и нашем по-фронтовому любимом „Синем платочке” и, полагаю, о неизвестном Вам, но не забываемом нами факте его, можно сказать, боевого „послужного списка”. Так уж получилось, что „Синий платочек” нёс особую службу в знаменитом разведотряде Северного флота.

Говорят, у песен, как и у людей, свои судьбы, своя жизнь. И это святая правда! Когда я слушаю чудесную мелодию прошедшего через всю мою жизнь „Синего платочка”, то, проникаясь ею, всегда волнуюсь, ощущаю её в образах и событиях. Боевым другом, соратником фронтовиков, да и не только фронтовиков, была и остаётся эта песня. Есть песни, которые, как герои, остаются навечно в строю. Вот и „Синему платочку” выпало такое счастье!

Вспоминаю такой долгий и трудный 42-ой. Правый фланг Великой Отечественной… Северный флот, Мурманск, Полярный, Ваенга, Рыбачий, Муста-Тунтури, разведотряд Северного флота. Высадки и выходы в тылы врага. Многодневные тяжёлые рейды наших разведчиков по коммуникациям фашистов. Радость побед и горечь неудач. Гибель близких, дорогих друзей.

Домик на окраине Мурманска

Помню двухэтажный бревенчатый домик на одной из улиц Мурманска – между гостиницей „Арктика” и площадью Пяти углов. На втором этаже – небольшая комната.

В ней тогда никто не жил – хозяева её были в эвакуации. Но скромная мебель осталась: стол, стулья, небольшой буфет, диван, столик-тумбочка, а на ней – патефон. При нём была пластинка с полюбившейся нам песней „Синий платочек” в Вашем, Клавдия Ивановна, исполнении.

В этот дом, а точнее, в эту комнату, время от времени приходили наши разведчики перед уходом на очередную боевую операцию. За столом в последний раз что-то обсуждали, порой спорили, шутили, поднимали чарочку „на посошок”, вспоминали мирные дни. Но главным здесь было – перед уходом на боевое задание послушать „Синий платочек”, самим пропеть эту песню. Визит наших разведчиков к „Синему платочку” был как бы заключительным этапом в системе их сложной подготовки.

Затем пластинку с „Синим платочком” аккуратно укладывали в укромное место, чтобы она не разбилась, и уходили. По названию песни и сам этот домик получил у разведчиков имя „Синий платочек”.

Такой была боевая служба „Синего платочка” на Северном флоте в грозные годы Великой Отечественной. Наши музы не молчали. Они тоже воевали!

Прикосновение к подвигу

И ещё один факт. Его сообщил автор статьи „Прикосновение к подвигу”, опубликованной в мурманской газете. Изложив историю домика „Синий платочек”, о которой я ему рассказал, он пишет:

„Совершенно неожиданно, словно по заказу, из глубины времён ворвалась эта история в сегодняшний день. Не знаю, видел ли В.И. Догадкин передачу Центрального телевидения «СССР – Франция. Дорогами согласия, дорогами содружества», но меня один эпизод этого фильма буквально потряс. В кадре – ветеран знаменитой эскадрильи «Нормандия – Неман». Он крутит ручку патефона. Звучит знакомый голос певицы: «Строчит пулемётчик за синий платочек!» Француз подпевает и говорит:

«Это моя любимая фраза и после войны. Строчили, и ещё как! Мы против войны. Надеемся, что эта – последняя, больше не будет!»”

Я думаю, много бы дали фронтовики, чтобы услышать такие слова!

Примите, дорогая Клавдия Ивановна, сердечные поздравления с наступающим праздником – днём Великой Победы 9 МАЯ!

В. Догадкин».

К счастью, из нашей большой семьи никто не погиб, но выпавшие на долю моих родных нелёгкие испытания всем сократили жизнь».

Галина Темченко, Валерия Мастюкова, Алла Булгакова – руководитель добровольческого объединения «Патриот»